А вот что говорит пилот L-29 Дмитрий Мотин, ранее выступавший в аналогичных гонках на поршневых самолетах: «Пилотирование по трассе на поршневых самолетах — это непередаваемое ощущение скорости и постоянного маневра. Машина откликается на движения кончиков пальцев, она чуткая и послушная. Тут, на реактивном самолете, совсем другое. Огромная мощь многотонной машины, которую ты должен ювелирно провести по трассе. Это искусство подчинения механизма своей воле».
Разговаривать стало сложнее: заработали реактивные двигатели, и 11 пилотов начали квалификационные полеты, с оглушающим ревом проходя трассу. После небольшого перерыва шесть из них вступили в борьбу за медали, причем у каждого была лишь одна попытка.
Передать ощущения от гонки практически нереально — когда еще увидишь полет реактивных самолетов в нескольких десятках метров над головой! Особенно страшно становилось, когда на самом крутом вираже пилоты делали горку, уходя в зенит, и тут же почти вертикально заходили в левый поворот, выравнивая самолет у самой земли. Все три первых места в итоге заняли пилоты L-29. Свою тактику Антон Вареха, кандидат в мастера спорта, летчик-инструктор и правый ведомый пилотажной группы «Реакторы», описал так: «Секрет победы: на финальном этапе я уменьшил скорость прохождения ворот и за счет этого сократил радиус разворотов, что помогло сэкономить время. Итог — 44 секунды плюс 3 секунды штрафа». Юрий Кабанов на СР-10, пытаясь превзойти соперника, на последнем вираже не рассчитал скорость и вылетел с оптимальной траектории.
Уже после основных полетов кто-то из пилотов поднялся в воздух на L-29 и начал выписывать невозможные пируэты над головами завороженных и слегка оглушенных зрителей. Все-таки гонки на реактивных самолетах — мощь. Мощь, подчиненная воле.
